Тай-Пэн - Страница 122

122

Лиза поправила подушку, мысли о бале не шли у нее из головы. Она уже решила, что приз достанется Тесс. И вся честь вместе с ним. Чего бы это ни стоило. Но как уговорить Тайлера отпустить Тесс на бал? Он упрется, как баран, стоит только завести об этом речь.

– Пришло время подумать о нашей Тесс, – сказала она вслух.

– А что с ней такое?

– Пора тебе задуматься о женихе для нее.

– Что?! – Брок сел на своей койке. – Ты что, рехнулась? Да Тесс едва из пеленок вышла. Ей всего шестнадцать.

– Вспомни, сколько было мне, когда я выходила за тебя замуж.

– Это совсем другое дело, клянусь Богом! По тем временам ты была достаточно взрослой, да и выглядела старше своих лет. Но времена меняются. Спешить некуда, придет черед и для этих ваших женских разговоров, клянусь Богом! Жених для Тесс? Нет, ты совсем из ума выжила, женщина! И надо же, заговорить о таком среди ночи! Вот что, чтобы я этого больше не слышал, не то придется ремню прогуляться по твоим бокам. – Он гневно повернулся к ней спиной, ткнул кулаком подушку и закрыл глаза.

– Хорошо, Тайлер, – ответила Лиза, улыбаясь в темноте. Она не осуждала супруга за те нечастые случаи, когда ей доставалось от него. Он никогда не бил ее со зла или в пьяном гневе. Да и было это уже давно. Двадцать лет прожила она с ним и была довольна своим мужем.

– Лиза, девочка, – осторожно заговорил Брок, все так же лежа лицом к стене, – а Тесс знает о... ну, об этих «вещах»?

– Разумеется, нет, – оскорбленно ответила она. – Девочку воспитывали как подобает!

– Ну что же, клянусь Богом, приспело время тебе отвести ее в сторонку и все ей объяснить, – сказал он, разволновавшись, и опять сел на постели. – И лучше тебе присматривать за ней повнимательнее. Клянусь Крестом Господним, если я увижу, что кто-то крутит носом вокруг нашей Тесс... А почему ты решила, что она уже достаточно взрослая? Девочка что, говорила тебе что-нибудь? Может, она ведет себя как-то по-другому?

– Конечно, на нее заглядываются. Смешно думать иначе. Смешно! – фыркнула Лиза. – Все вы, мужчины, одинаковы. Ха! Только от вас и слышишь, что угрозы, да «сделай то, сделай это», да бог весть еще какую ерунду, а ведь девочка просто-напросто подрастает и вступает в тот возраст, когда пора уже подумать о помолвке! И я буду очень вам благодарна, мистер Брок, если вы станете поменьше сквернословить. Очень это некрасиво и неприлично.

– Ну, ладно, хватит об этом, клянусь Господом, все, конец!

Лиза самодовольно улыбнулась про себя. Теперь дальше, подумала она, кто же это будет? Уж только не Нагрек Тум, клянусь Богом! Кто? Молодой Синклер? Ни гроша за душой, больно спесив и слишком набожен. Но здоровья отменного, и, без сомнения, у него есть будущее, да и сейчас он приближенное лицо проклятого Лонгстаффа. Нет ничего лучше, чем сын священника в семье. Возможно. Американец Джефферсон Купер? Этот позавиднее. Достаточно богат. Достаточно могуществен. Вот только чертов иностранец, который ненавидит нас, англичан. Но даже если и так, из Брока и Купера-Тиллмана, соединенных вместе, получится славный нож в брюхо «Благородного Дома». Горт подошел бы, но он ее сводный брат, так что он отпадает. Жаль.

Она перебрала в уме тех многих, из кого могли бы получиться хорошие мужья. Мужчина должен иметь деньги, власть и уверенность в будущем. А также железную волю и крепкую руку, чтобы держать жену в узде. Да, подумала Лиза, этой девчонке время от времени будет нужна хорошая порка. Такая упрямая, что только держись. Нелегко будет ее приручить. Лонгстафф был бы для нее идеальной парой. Но он женат, хотя я слышала, что у его жены слабое здоровье и к тому же она в Лондоне. Так что, может быть, нам следует подождать?

В конце концов список сократился до двух человек. Только вот кто же из них?

– Тайлер.

– Ради Бога, дай же ты человеку поспать. Ну, что теперь?

– Что этот дьявол сделает с Кулумом Струаном?

– Откуда мне знать. Может, убьет его. Не знаю. Но это будет что-то ужасное, можешь мне поверить.

– Кулум, видно, не робкого десятка парень, если решился на такое.

Брок рассмеялся.

– Жаль, что ты не видела лица Дирка. Этот сукин сын прямо окаменел от изумления. Вот так взял и окаменел на месте.

– Мальчишка-то поступил хитро, что отдал землю Церкви. Избавил отца от опасности. Да и тебя тоже.

– Не смеши меня, женщина. Уж никак не меня, клянусь Богом. Дирку этот пригорок был нужен, как воздух. Он бы повышал и повышал цену, пока она не задушила бы его, тут-то я бы и отступился. Не будь этого молокососа, Дирк бы сейчас стоял на коленях. Разоренный дотла.

– Или предоставил бы тебе самому задыхаться в этой петле.

– Ну нет. Уж очень он хотел заполучить этот холм.

– Но разорить тебя он хотел еще больше.

– Heт. Ты ошибаешься. Ложись-ка спать.

– Как он поступит с Кулумом?

– Не знаю. Обид он не прощает. Они оба теперь ненавидят друг друга. Никогда не видел Дирка в таком бешенстве. Вражда между ним и мальчишкой может оказаться нам на руку.

На какое-то мгновение Лизу охватил страх. Страх за мужа. Страх перед той ненавистью, которую он и Струан испытывали друг к другу. Ненавистью, которая могла умереть только со смертью одного из них. Или обоих. Господи милосердный, помолилась она уже в несчетный раз, пусть между ними будет мир. Затем страх оставил ее, и она сказала себе то, что всегда говорила. «Чему быть, того не миновать». Это напомнило ей «Гамлета» и Уилла Шекспира, который был ее страстью.

– Почему бы тебе не построить театр, Тайлер? На Гонконге. Мы ведь теперь останемся здесь, не так ли?

122